— Как родилась ваша идея создать проект по финансированию малого бизнеса?
— Наша компания несколько последних лет создавала онлайн-сервисы для оцифровки автомобильного рынка грузовой коммерческой техники и оборудования. И в ходе подготовки к проведению Token Sale (или, как еще говорят, ICO) обнаружила системную проблему в работе банковского сектора. Я говорю о работе банков по финансированию сегментов микро-, малого и среднего бизнеса. Проблема нарастает именно в такой последовательности, потому что средний бизнес находится в чуть более комфортных условиях с точки зрения доступности финансирования. В секторе среднего бизнеса банки ведут более внимательную работу и эти компании раскрывают банкам необходимые для принятия решения о кредитовании документы – бизнес-план, отчетность и так далее.
Если же говорить про микро- и малый бизнес, то в России с его финансированием дела обстоят не очень хорошо. Малый и микро-бизнес составляет до 60% ВВП в развитых экономиках. Но вот парадокс – у этого сегмента в России дефицит доступного финансирования составляет, по официальным данным, более 12,5 трлн рублей, по всем отраслям бизнеса.
Это данные международных исследователей, таких как Всемирный банк, Международная торговая палата — за 2016-2017 годы. А если приводить цифру с учетом того серого объема, который дает работа официально незарегистрированного бизнеса, недостаток финансирования компаний в России составляет более 21 трлн рублей.
— Почему же банки так осторожничают с кредитованием?
— Ответ простой. Эта история имеет корни в изменении регулирования банковского сектора: все сложности и нововведения, которые мы получили вместе с принятием в банковском секторе новых стандартов в виде Базеля-2 и с ожиданием принятия Базеля-3. Увеличение минимальных уровней резервирования по высокорисковым кредитным портфелям де-факто убиловозможность кредитования микро- и малого бизнеса. Все эти новации создали предпосылки к тому, чтобы продукты, более-менее доступные для малого бизнеса в 2007-2008 годах, просто умерли. Их больше нет на рынке. И компании, которые вели бизнес в данных сегментах, тоже прекратили работать. Потому что они вели, как утверждает регулятор, высоко рискованную деятельность. Вот мы и получили рынок, на котором есть доступное финансирование только для среднего и крупного корпоративного бизнеса. И полностью отсутствует финансирование для микро- и малого бизнеса. Это значит, что когда маленькая компания обращается в банк за кредитом, до 80% таких заявок в разных сегментах бизнеса получают отказ.
— Все это правда. Так происходит только в России, или вы видите ту же проблему и в других странах с развивающейся экономикой?
— Объективно эта проблематика есть не только в России. То есть Россия не является в этом смысле показательной или ярко выделяющейся страной. Нашапроблема недофинансирования бизнеса сравнима по объему со странами Африки и Южной Америки. Российский объем дефицита кредитования сравним по объему с Бразилией. То есть мы находимся в той же ситуации, которая характерна для всех развивающихся экономик мира.
Цена этой проблемы в мире на сегодняшний день составляет более 5,5 трлн. долларов. Нужно отметить, что с 2013 года нехватка финансирования увеличилась в 2 раза: в 2013 году было 2,6 трлн. долларов. Эта проблема осознается мировым сообществом, что очень важно. Создано большое количество различных комиссий, комитетов, форумов, занимающихся поиском решений и механизмов, которые могли бы использоваться для решения проблемы доступности финансирования малого и микробизнеса. При этом деньги должны быть возвратными для инвесторов. Одним из перспективных потенциальных решений этой проблемы считается альтернативное финансирование.
Это такие модели как, например, факторинг, который достаточно давноиспользуется в России. На международном рынке также есть форфейтинг — этомеждународное торговое финансирование. Кроме этого, сейчас активно набирают популярность и объемы площадки P2P кредитования. В России есть такой проект, как «Альфа-Поток». Это поддерживаемый Альфа-Банком проект P2P кредитования для малого и среднего бизнеса. И подобного рода решения, с высокой степенью вероятности, займут сегмент рынка предоставления необходимых ресурсов в секторе МСБ.
— Решит ли использование платформ взаимного кредитования проблему нехватки инвестиций хотя бы в одной России?
— Я еще раз хочу подчеркнуть, что объем рынка недофинансирования у нас в стране и в мире колоссальный. И говорить о том, что тот же самый «Альфа-Поток», либо еще какая-нибудь другая площадка, две или пять компаний, придут и решат проблему нехватки кредитных денег — это сумасшествие, такого никогда не будет.
— В чем вы видите выход из тупика проблемы нехватки денег для МСБ?
— Я считаю, что появится целый пласт бизнеса, который будет эту проблему решать. На этот рынок уже вышли и еще будут приходить микрофинансовые организации. Потом эту нишу будут занимать факторинговые компании. Одним из альтернативных решений является операционная аренда, в том числе, и тот проект, который мы сейчас делаем. В частности, мы создаем историю про предоставление доступного актива предпринимателям. Потому что мы, исходя из собственного опыта, понимаем, что микро- и малому бизнесу, особенно в начале пути его становления, нужны даже не деньги.
— А что?
— Бизнесу нужна возможность и способ — на чем эти деньги зарабатывать. Нужно оборудование, нужна техника, средства производства. Бизнесу нужны активы. И мне кажется, что будущее этого сегмента — история про замещение классического банковского кредитного продукта на альтернативную историю про аренду актива, в том числе про аренду с правом выкупа. Мы считаем, что в этой области появится определенное количество финтех-компаний, которые очень хорошо разбираются в бизнесе малого и среднего предпринимателя, микро-предпринимателя. Понимают этот бизнес изнутри. И они будут помогать находить диалог предпринимателям уже даже не с банком, а с капиталом напрямую. Мы в своем проекте нашли такой путь. Мы видим будущее кредитования на горизонте трех-пяти лет вовсе без банков. Абсолютно точно существует техническая возможность секьюритизации бизнеса микро- и малых предприятий, выпуска ценных бумаг. А такой инструмент позволяет получить доступ напрямую к капиталу, к владельцам капитала и размещению бумаг малого бизнеса среди широкого круга инвесторов. Возможно, это будут процедуры непубличного размещения. То есть мы создаем способ привлечения инвестиций, минуя посредников в виде банков.
— Вы говорите про размещение среди инвесторов классических акций?
— Акции — это один из инструментов. Я скорее имею ввиду размещение облигаций. Есть инструмент коммерческих облигаций, которые на публичных биржах не размещают.
— Условно говоря, вы сейчас понимаете, какого размера будут эти компании, из каких секторов экономики преимущественно, и какие объемы они могут привлекать?
— Если говорить о целевом сегменте нашего проекта, то мы говорим о привлечении финансирования в размере 50 млрд долларов для России.
— В течение какого времени можно организовать проект по привлечениютакого объема средств?
— В течение 5 лет. И мы говорим о таких сегментах как автомобильная, грузовая, строительная специальная техника и промышленное оборудование. То есть это та часть активов, которые на сегодняшний день мы как финтех-компания умеем измерять и мониторить с помощью технологий IoT интернета вещей. Мы можем оцифровать продуктивность и эффективность использования таких активов.
— Какой это бизнес – по области применения?
— Это грузоперевозки, такси, автобусные пассажирские перевозки, вся строительная техника, вся горнодобывающая техника и практически любое стационарное оборудование. В том числе техника, применимая в карьерах, дорожная техника, строительная техника и многое другое. Это может быть коммунальная специальная техника. Это может быть снегоуборочная техника. То есть это может быть любой вид техники, у которой есть колеса или гусеницы. Это оборудование, на которые мы можем поставить программно-аппаратный комплекс, и он нам позволит понимать техническое состояние, анализировать эффективность эксплуатации такого актива. Что касается любого работающего оборудования, то и на него мы можем поставить такой комплекс. А это станки, производственные линии. Мы оснащаем их датчиками, которые позволяют нам отслеживать эффективность производства. Кроме того, сам наш комплекс позволяет понимать процесс работы этого оборудования, его эффективность, анализировать, мониторить. И информировать инвестора о том, работает или не работает процесс, в который он вложил средства. Насколько эффективно он работает.
— Сколько вам нужно времени, чтобы реализовать такой проект?
— Первая часть проекта уже стартовала. Мы планируем в этом году профинансировать малый бизнес на сумму порядка 40-50 млн долларов. В данный момент мы говорим про автомобили и коммерческую технику. Это без учета строительной и специальной техники. В этот сегмент входят: легковой транспорт, легкий коммерческий транспорт, грузовики, седельные тягачи, полуприцепы, автобусы, микроавтобусы. В итоге — семь категорий транспортных средств.
— Эти проекты уже в работе. Когда вы начали работать с этими компаниями, сколько времени вы их оценивали?
— Мы начали работать с этим проектом 4 года назад. Первый продукт, must.ru система оценки и проверки достоверности информации о транспортных средствах, который способен оценивать активы таких компаний, был нами запущен в прошлом году. И он был презентован на выставке “КОМТРАНС 2017”. А вот пилотные проекты в части предоставления непосредственно финансирования мы запускаем в марте-апреле этого года. Фактически — вот-вот.
— То есть, условно говоря, вы четыре года изучали компании, которые сейчас намерены начать финансировать?
— Да, мы 3 с лишним года изучали компании, проводили исследования, экспериментировали. В общей сложности мы вложили в проект более 90 тысяччасов экспериментов, исследований, разработок.
— Именно с теми компаниями, в финансирование которых вы сейчас будете привлекать инвесторов? Это настолько долгосрочный проект?
— Проект высокотехнологичный, и очень емкий, с точки зрения трудозатрат и количества ноу-хау. Большая часть решений — это наши собственные разработки.
— На чем строится логика ваших проектов и почему вы уверены, что ваша компания, работая в области предоставления финансирования, будет эффективнее, чем банк?
— Потому, что мы создали большое количество решений, которые позволяют нам совсем по-другому, иначе, чем банк, оценивать риски и финансовую часть проекта микро- и малого бизнеса. Мы очень сильно отличаемся от банка, который идет по классическому пути — через оценку заемщика. Нас сам заемщик де-факто практически не интересует. Мы его оцениваем по моделям скоринга микрофинансовых организаций.
— Стоимость финансирования через ваш проект — это достаточно дешевый или дорогой долг, по сравнению с классическим путем по размещению облигаций?
— Я намеренно не оперирую ценой капитала, полученного от размещения ценных бумаг. В любом случае по стоимости предоставления финансирования это будет рыночная цена. Это будут деньги по той цене, по которой сегодня получает коммерческий заем средний бизнес. Может быть, чуть дороже, на 2-3%. Цена будет рыночная, и предложение будет рыночное. Мы просто не собираемся конкурировать ни с кем по цене на рынке.
— А в чем же тогда ваше преимущество перед банком, если не в цене? Что вы делаете лучше, чем банк?
— Мы будем конкурировать с банком по доступности ресурсов. По нашему мнению, при условии, что банки генерируют 80% отказов на заявления о предоставлении кредитов, мы имеем проблему доступности денег. А никак не проблему дорогих денег. То есть я могу сказать, исследуя обратную связь, например, от предпринимателя, от микро-, малого бизнеса, что для них средства, полученные под 50% годовых — это иногда приемлемо. Вы понимаете, о чем я говорю? У людей, если их вопрос решается быстро и своевременно, есть желание и готовность брать деньги под 50% годовых. Что самое интересное, они эти проценты отбивают. У этих людей достаточно маржинальный бизнес для того, чтобы эти займы обслуживать. В то время как оформление более дешевого займачерез банк с вероятностью отказа 80% занимает в среднем от 30 до 90 дней. Это абсолютно неприемлемый путь для микро- и малого бизнеса.
— Что нужно компании, которая хочет получить у вас такие деньги, для того, чтобы заявить о себе? Как она должна на вас выйти? Или вы сами будете выбирать, и предложение наружу выходить не будет?
— Мы сейчас активно собираем людей в свою группу в мессенджер Telegram. Наш основной канал связи группа must_ru, тут можно легко пообщаться с командой нашего проекта, задать вопросы и получить ответы. Если говорить о том, как людям к нам прийти, то им просто можно вступить в нашу группу must_ru и сделать там запрос. Например, «у меня есть бизнес, и я хочу поучаствовать в ваших пилотных проектах». То есть, сейчас логика следующая: в этом месяце мы запустим несколько пилотных активов в эксплуатацию, в апреле мы планируем дать старт 10- 20 проектам. И все это будет тестирование нашей бизнес-модели и технологии.
В мае мы наберем уже порядка 50 проектов. И тогда же планируем завершить разработку первой версии продукта. Где-то на уровне 60-70 сделок мы планируем получить весь необходимый нам набор данных, нужных для того, чтобы весь процесс отбора заявок автоматизировать.
В июне 2018 года мы планируем запустить автоматизированную систему, которая будет обрабатывать и закрывать от 100 до 150 сделок — запросов по финансированию активов. Соединим на одной платформе микро- и малый бизнес с частными и профессиональными инвесторами. Вот такой у нас план. Все люди, которые захотят в нашем проекте поучаствовать, смогут это сделать через нашу группу must_ru в Telegram.
— Хотите ли вы раскрывать источник финансирования своих проектов?
— Источник финансирования — это Token Sale. Мы запустили 25 февраля 2018 года публичное предложение наших токенов MUST. На данном этапе с 25 февраля по 30 апреля у нас идет закрытая подписка, Private Token Sale. Мы в это размещение приглашаем крупных инвесторов. Это адресная работа с фондами, и мы работаем с предложениями от фондов с чеками от 100 тыс. долларов. Если говорить о следующем этапе, то у нас пройдет публичный Public PreSale, где чеки будут от 10-15 тыс. долларов. Желающие смогут поучаствовать в проекте и проинвестировать свои средства в него.
— А если говорить о публичном размещении?
— В июле-августе этого года у нас будет публичный Public Token Sale, мы будем привлекать инвестиции через краудфайндинг, который запустим 1 июля 2018 года.
— Токены вы размещали за рубежом, не в российской юрисдикции?
— Если говорить про компанию, которая проводит Token Sale и выступает в лице стороны, принимающей инвестиции, то она у нас будет зарегистрирована в апреле. И, с большой долей вероятности, она будет зарегистрирована не в России.
— В России вы как-то собираетесь регистрироваться?
— В России мы планируем регистрацию либо СФО, специального финансовогообщества, или СФПО, специального финансового проектного общества. В России достаточно правовой базы для того, чтобы работать в правовом поле. Я могу сказать, что в отличие от большого количества ICO, которые всячески жалуются на несовершенство российской правовой системы, российского законодательства – мы не жалуемся. Несовершенство России — это неправда. Я могу сказать, что мы достаточно много времени уделили исследованиям и изучению российского законодательства. Тут достаточно законов и достаточно инструментов для того, чтобы привлекать средства. Если говорить про Token Sale, то его пока невозможно сделать по той простой причине, что у нас ни токен не легализован, ни возможности нет продать криптовалюту, которую мы будем привлекать в качестве основного средства финансирования. Однако это не означает, что в России не нужно решать проблему и создавать финтех-продукты.
— Какую криптовалюту вы намерены привлекать?
— Эфиры. Именно потому, что мы сделали ставку на эфиры, мы не рассматриваем для размещения токенов российскую юрисдикцию. Сделать это комфортно на данный момент возможно в очень ограниченном количестве юрисдикций. То есть так, чтобы можно было легально и покупать, и продавать эфир на бирже. В то же время финансировать через иностранную компанию российский проект займами или участием в добавочном уставном капитале — это абсолютно нормальная правовая механика. Никаких проблем у нас здесь не будет, это нормальная бизнес-история.
— С заводом денег, полученных от размещения токенов, в Россию у вас тоже проблем не будет?
— Вот пока проблем до этого времени у нас не было. Сколько работали с проектом, с 2014 года, мы инвестировали порядка 4 миллионов долларов средств, привлеченных с рынка, и у нас не было проблем. Я думаю, их и сейчас не будет. Надеемся, что нас государство российское в нашем патриотическом желании развивать этот бизнес в России поддержит.
— Что бы вы хотели получить от государства и от тех людей или фондов, которые сейчас ищут возможности для размещения своих средств?
— Мы будем рады партнерам. Мы будем рады заинтересованным инвесторам. Мы открыты к сотрудничеству и к обратной связи. Если кто-то считает наш проект бредом, пусть об этом открыто скажет и мотивированно объяснит свою точку зрения. Если есть предложения что-то улучшить — это отлично. Говорите нам о том, что мы должны сделать лучше! Мы будем рады этому, с удовольствием выслушаем критиков, примем к сведению пожелания — и примем в работу. Конструктивная критика приветствуется нами всегда! Мы рады всем вариантам общения.