— Как в нынешней непростой с экономической точки зрения ситуации чувствует себя банк?
— Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что законы природы одинаковы для всех. Физика, со школы известно, наука о природе. В одном из разделов физики, механике, состояние любого тела характеризуется двумя параметрами: покой и движение, потенциал и кинетика. Поэтому оценка состояния человека, компании, государства также следует оценивать с позиций «сегодня» и «завтра».
Несмотря на трудность прогнозирования будущего в текущей ситуации, пытаться оценить препятствия, ожидающие впереди, просто необходимо. Время меняется стремительно и, чувствуя себя хорошо сегодня, завтра можно безнадежно отстать или того хуже… Вообще уже никуда не торопиться, объясняться с представителями АСВ.
Поэтому мы обладаем крепкими позициями с точки зрения нормативов регулятора. То есть мы соблюдаем норматив Н1 по достаточности капитала на уровне 28%, при требовании к Н1.1 более 23%. Норматив Н3 по ликвидности банка, с учетом изменений в методике расчета №3490-У, у нас вообще зашкаливает за тысячу. За ликвидностью мы смотрели всегда, после 2008 года особенно, поэтому и в прежней редакции инструкции №139-И показатели ликвидности баланса выполнялись с большим запасом. Причин для беспокойства вроде бы и нет.
— Так что получается, у стабильно выполняющих нормативы ЦБ региональных банков все хорошо и нет причин для беспокойства?
— Они есть. Главный риск — неопределенность. Как верно заметил еще Остап Бендер, люди больше всего боятся непонятного. Вот этого-то сейчас с избытком. Непонятно, что происходит в городской экономике, региональной, всей страны. Непонятны действия законодателей, правительства, нашего регулятора, администраций всех уровней, чьи действия или бездействия меняют среду нашего обитания.
Банк предусматривает свою деятельность бесконечно долго, но существовать в отрыве от экономики невозможно. Банк вообще — это организация, обслуживающая денежные отношения между субъектами экономики. И как отразится на нем отсутствие этих отношений? На мой взгляд, ошибочно думать, что исключительно банки формируют экономическую активность и рост производства.
Новокузнецк, город нашей основной деятельности, за время существования банка потерял значительную часть своей промышленной экономики. Предприятия, формирующие основной вклад в экономику города и региона, стали составной частью крупных объединений, с регистрацией в Москве, Челябинске или за пределами юрисдикции Российской Федерации. Естественно, что и прибавочная стоимость формируется там же. В этой ситуации нашему банку «быть лучше рынка» трудно. Конечно, сокращение производства как такового и переход оставшегося крупного и ставшего средним бизнеса в крупные «федеральные банки» отражается на клиентской базе. Отрицательно отражается. Нежелезные нервы клиентов не всегда выдерживают чтения банковских некрологов: «В связи с неисполнением законодательства… отозвать лицензию №… у банка, назначить администрацию… Выплаты начнутся…» Кто ж захочет стоять в очереди за своими деньгами?
И надо признать, когда банк дает деньги клиентам в виде кредитов, то знает о клиентах гораздо больше, чем клиент о банке, когда приносит деньги в банк. При рассмотрении заявки на кредит банк изучит платежеспособность лица, его кредитную историю, его трудовой путь, запросит поручителей и залог. Когда же клиент доверяет деньги банку, то часто ограничивает знакомство с банком вывеской, эмблемкой АСВ на входе и числом, обещающим процент на вклад. Остальное клиент запрашивает крайне редко. Скорее всего, по причине того, что вряд ли сможет получить достоверную информацию о состоянии банка.
— На чем же тогда основано ваше сотрудничество — регионального банка и его клиента?
— В этой связи важнейшим условием сотрудничества является доверие клиентов к банку. Чтобы больше доверять, надо чаще встречаться и честно разговаривать, глядя в глаза. За последнее время стали чаще встречаться с клиентами, усилили то, что часто называется PR.
Это действительно стали «связи с общественностью», а не банальная реклама. Консультационные семинары, цикл передач «Экономика для всех», сборник статей «Экономическое равновесие», объединивший статьи в разных СМИ по темам финансового просвещения.
И это живой контакт клиентов с руководителем любого уровня, любого подразделения банка с вопросами от «скользкого пола» до «инвестпроекта». Или наоборот, от проекта до пола. Особенно важно это доверие наших клиентов во время очередной волны слухов о «скорой кончине банков» второй-третьей сотни. И это работает.
— Региональные банки часто говорят о том, что федеральные банки, выдав один кредит предприятию в регионе, тут же стараются переманить все счета этого предприятия к себе на обслуживание. Вы тоже это видите?
— Нашим «заклятым партнерам» недешево даются относительно чистые способы отъема зарплатных клиентов крупных предприятий. Люди просто не хотят поддаваться административному нажиму, но в конце концов «аргументы администрации» действуют. С пониманием относимся к таким работникам, и для них продолжают действовать многие наши «программы лояльности».
К сожалению, при работе по зарплатным проектам, региональные руководители «системообразующих» открыто спекулируют «поддержкой государства» и откровенно вводят в заблуждение население относительно критериев надежности. Договариваются в телеинтервью с журналистом до того, что «если уж Министерство обороны обслуживается в банке, то банк, безусловно, надежный». У Банка России в документах нет таких критериев надежности. Внезапная проверка боеготовности войск 25–31 августа показала, что и в вопросе финансового обеспечения военнослужащих в полевых условиях Банк России справится лучше сам.
— Кто является основой вашего бизнеса, каковы ваши ключевые партнеры и клиенты? В чем специфика работы банков в вашем регионе?
— Развитие банка шло так, что мы постепенно отошли от клиентов, которых можно назвать «ключевыми». Как показал опыт, когда нужно «ключей не найдешь». VIP-клиенты очень пугливы и от малейшего шороха приходят в движение. Не «броуновское», а направленное — «центробежное», бегут кто в «ячейки», кто в валюту, кто туда. А кому-то, по их мнению, «обязательно помогут». А, глядя на них, менее «ключевые» так же бегут, образуя лавину и пугая друг друга. Поэтому после 2008 года мы отказались от политики благоприятствования для отдельных групп клиентов. Сервис не стал хуже, он стал одинаковым для всех. И теперь клиентская база банка диверсифицирована и по пассивам, и по активам. «Ключевым партнером» стал «дифференцированный клиент».
— И на кого работают деньги ваших клиентов?
— Ресурсы новокузнечан работают в виде кредитов малому бизнесу. К сожалению, возможности и желания наши и клиентов не всегда совпадают. Мы имеем возможность переключиться на кредитование более крупного бизнеса. Есть ресурсы у нас, есть спрос у клиентов, но риск надзора ограничивает, сдерживает наше взаимное влечение. Риск получить «мотивированное суждение» по 254-П с последующими «рекомендациями» по увеличению резервов далеко не нулевой, а формировать внеплановый резерв не позволит текущий финансовый результат, так как убыток вызывает дополнительное внимание надзора и настороженность клиентов. Поэтому часто решение принимается с оглядкой на возможные требования надзора Банка России о резервировании. Впрочем, в банке всегда понимали риск на одного заемщика. Поэтому и внутренний норматив на одну организацию (группу) у нас значительно ниже установленных требования Банка России.
Что еще я бы отметил как особенность работы «местного банка». Наши решения и действия осуществляются в формате «мосты сожжены», в том смысле что нет вариантов сослаться на «вышестоящую организацию», как это принято у «региональных представителей». Если ты кого-то из земляков обманул, то сохранить лицо и доверие будет крайне сложно. Поэтому в нашем банке никогда не было скрытых комиссий — за ведение ссудного счета, печать документов, рассмотрение заявки и тому подобного. Не было уплаты процентов вперед, до получения кредита. Думаю, что и эвфемизма cash-back, звучащего по-русски менее благородно — «откат», у нас тоже не будет. Особенно если вести речь об «откате» на счета неких фондов за право обслуживать зарплату работников организаций. Да, мы можем проиграть тактическую борьбу за конкретный зарплатный проект, но стратегически выиграем. Нельзя дать увязнуть коготку.
— Какие услуги вы предлагаете? От чего пришлось за годы существования банка отказаться, а что, наоборот, стало основой для роста?
— Услуги банка не отличаются какими-то особенностями, это классические банковские услуги — расчеты, кредиты. На определенном этапе банку удавалось предложить качественный сервис в каком-то сегменте рынка банковских услуг и получать от этого дополнительные преимущества. Во второй половине 90-х годов банк обслуживал счета городского бюджета, «подковерная» борьба за который привела к требованию к городской администрации расторгнуть договоры банковского счета. Взаимовыгодное сотрудничество распалось.
С 1994 года банк начал выпускать чиповые карты «Золотая корона» и стал лидером в регионе по «пластиковому бизнесу» на десятилетие, пока крупные «системообразующие» не подсадили всех на магнитные Visa и MC.
С 1998 года сотрудниками банка совместно с Центром финансовых технологий (ЦФТ) был придуман и внедрен проект «Система учета и сбора коммунальных платежей по единой квитанции (СУСКП)». Договоры по использованию СУСКП были нами заключены,в том числе, со Сбербанком и Почтой России. Сейчас, также с ЦФТ, развиваем проект автоматизированной оплаты проезда в общественном транспорте. Каждый проект на своем этапе приносил свое. Доходы, остатки, авторитет.
— Как в последние годы чувствуют себя клиенты? Как изменились их потребности и запросы?
— Клиенты разделились. На тех, кто закрыл счета и уехал, и тех, кто все-таки остался. Очень много людей, с которыми банк работал на протяжении четверти века, уехали из города и региона. В Москву, Новосибирск, Краснодарский край.
Конкуренция среди наших клиентов, представителей малого бизнеса, усиливается. В основном за право оказывать услуги «градообразующим» предприятиям. Условия оплаты по таким контрактам предусматривают значительную отсрочку платежа. Плохо платят. Бюджет плохо рассчитывается за выполненные работы и оказанные услуги. Большая проблема — рост дебиторской задолженности. Беда! Сначала «градообразующие» запустили лозунг: «Платят только трусы». Потом перестали платить друг другу и сами предприниматели: «Я ему заплачу, а сам где возьму?» А по закрытым формам и актам необходимо начислить, а главное — выплатить зарплату и налоги. С чего их платить, если рассчитаются через полгода? Нужно взять кредит.
Но динамика роста дебиторской задолженности ухудшает финансовые показатели заемщика и оценку с точки зрения резервов. А главное, остаются сомнения, рассчитаются ли с «нашим» предпринимателем. Уже есть печальный опыт, когда партнеры не рассчитались. Процедура банкротства мало кому помогала вернуть долг. Теперь такого клиента мы должны еще «курировать» как неплательщика налогов.
Сказать, что все клиенты чувствуют себя совсем плохо, все же нельзя. У кого-то и хорошо. А в целом, как по Владимиру Войновичу: «Дела с малым бизнесом не сказать чтобы шли очень плохо, можно даже сказать — хорошо. Но с каждым годом все хуже и хуже».
— Вы видите себя федеральным банком, при этом находитесь далеко от Москвы. В чем ваша федеральность?
— Федеральность, на наш взгляд, не синоним принадлежности к Москве и области. По своему Сибирскому федеральному округу мы вполне конкурентны. К тому же, как я уже говорил, много клиентов переехали в Новосибирск. Есть «наши» люди в Красноярском крае, на Алтае.
В своем выступлении на Петербургском экономическом форуме Эльвира Набиуллина отнесла к банкам федерального значения банки с капиталом не менее 1 млрд рублей. Мы понимаем, что ограничение круга операций для наших клиентов может значительно сократить наш бизнес. Поэтому напряжемся и будем соответствовать требованиям «Базеля» и Банка России. Тем более что капитал у нас уже выше 1,3 млрд рублей, а валюта баланса как раз на уровне 7 млрд рублей.
— Готовы ли вы к требованиям Базеля III?
— Работа по контролю за достаточностью капитала и ликвидностью ведется давно. Еще до внедрения требования «Базеля» капитал и ликвидность были в числе наших приоритетов. Ежемесячный отчет по рискам показывает уровень достаточности капитала, изменения капитала и его структуру. Пережив отток ликвидности в 2008–2009 году, всерьез занялись «Стандартом ликвидности», работа продолжается и нас не пугает. Более того, ведется и практическая, и научная. Руководитель нашего банка работает над докторской диссертацией, одна из глав посвящена оценке достаточности капитала.
Тема капитала — одна из главных тем его лекций для студентов — финансистов двух наших вузов. Сотрудниками банка подготовлены публикации в журналах об управлении ликвидностью. Студенты под руководством сотрудников банка пишут дипломные работы по темам капитала и ликвидности, имеющих практическое значение. Думаю, мы справимся с «Базелями».
— Что позволяет вам принимать решение о выдаче кредита за четыре часа?
— Мы разработали стандартную процедуру оценки. Программой «скоринг» никого не удивишь, этим может похвастать любой крупный розничный банк. Одним из недостатков этих программ является их цена и то, что приходится подход разработчика принимать «на веру».
Мы сами составили «портрет нашего человека», разработали несложную анкету и обучили сотрудников. Получив условные «да» по вопросам анкеты, сотрудник сверяет информацию клиента с нашей — кредитная история, зарплата и другие параметры, и самостоятельно принимает решения в пределах своих лимитов. Если лимита не хватает, вопрос передается на следующий уровень принятия решения. И так до высшего исполнительного органа. В этом вопросе нет предела совершенствованию. Изучаем процесс рассмотрения заявки, узкие места, неэффективные потери, сокращаем или исключаем их. Конечно, как и везде, трудно исправить то, что «всегда так было», но в этом и есть наша работа — повышать эффективность операционной деятельности. Уверен, что и четыре часа не предел. Но «эффективность» — это не столько «быстро», сколько «возвратно», поэтому ускоряться будет с учетом этого ограничения.
— С каким малым и средним бизнесом вы работаете? Есть мнение, что многие крупные банки как раз и сгубило кредитование МСБ. А вот вы его даже кредитуете. Вы так досконально смогли его изучить?
— На мой взгляд, банки губило не кредитование, а неверное целеполагание. Мне доводилось слышать «модных докладчиков» на конференциях, чьи банки наращивали портфели слишком быстро. KPI гнал вперед, не взирая на финансовые возможности заемщиков. Тогда уже возникали вопросы, на которые «докладчики» снисходительно отвечали: «Всё под контролем». Оказалось, что не всё. Стратегия роста портфелей продолжилась ростом «токсичных активов».
Кстати, крупные банки, входившие в новый для себя рынок, скажем, города Новокузнецка, старались обозначиться как максимально комфортные для малого бизнеса. «Кредитование без залога, по самой низкой ставке» и другие, на наш взгляд экзотические предложения, как мы говорим: «под курсовой проект», без изучения перспектив бизнесмена. В этой гонке пришлось и нам принять участие. Некоторые программы были скорректированы с точки зрения «требований рынка». В первую очередь были снижены требования к обеспечению. К сожалению. Потому что залоги и так обесцениваются быстро, а с учетом небыстрых судебных споров стоимость обеспечения не обеспечивает закрытие задолженности после реализации.
— А в каких сферах работают те предприятия МСБ, которые вы кредитуете?
— В кредитном портфеле малый бизнес традиционно представлен торговлей и строительно-ремонтными работами, но доля его все меньше, операциями с недвижимостью, растет доля сектора коммунального хозяйства. Не убито еще совсем производство, что нас особо радует, и производственники получают в банке максимальные льготы.
Кстати, говоря о нежелании крупных банков заниматься кредитованием малого и среднего бизнеса, вспоминается прошлогоднее заявление А.Костина на форуме «Россия зовёт», о том, что кредитование малого и среднего бизнеса бессмысленно в текущей ситуации и убыточно для ВТБ24. Можно согласиться, что «инкорпорировав малый и крупный бизнес» можно повысить эффективность кредитования малого бизнеса, но надо повышать и внутреннюю эффективность в самих банках. Дело о хищении миллиарда рублей в новокузнецком офисе трудно отнести к проблемам «инкорпорирования малого и крупного бизнеса». «Выданные» на развитие малого бизнеса кредиты так и не вернулись. Кроме как убытками, стать они не могут. Видимо, дело не только в проблемах МСБ, но и в корпоративном управлении известного банка. Да мало ли подобных казусов с большими банками, ставших известными общественности? Вот свежий пример:
«Уголовное дело возбуждено с подачи Центробанка, выявившего признаки вывода активов из финансовой структуры посредством предоставления кредитов заемщикам, не ведущим реальной хозяйственной деятельности». Он, как видим, «такой не один».
В Москве начался суд по делу о растрате 14 млрд рублей в банке «Траст» Басманный суд Москвы сегодня приступил к рассмотрению уголовного дела бывших главы дирекции казначейства банка «Траст» Олега Дикусара и финансового директора этого банка Евгения Ромакова, обвиняемых в многомиллиардной растрате. Банкирам грозит до 10 лет заключения.
Да и с кредитованием крупного бизнеса случаются неприятности.
Известно же, что «Большое видится на расстоянии». А малое лучше посмотреть поближе, иногда, перепроверяя зрение, понюхать и пощупать руками. У банков, живущих в регионе кредитуемого бизнеса больше возможностей увидеть риск и быстро на него среагировать. Поэтому, если «большие» не хотят и не могут работать с малым и средним бизнесом, пусть работают с себе подобными, а малый бизнес оставят тем, у кого это лучше получается.